Представим себе, что у нас 50 тысяч изб-читален, а потом и сто тысяч, и в каждой избе есть газета. Не три, и не пять газет, как мы, советские чиновники, привыкли читать, а одна газета, где ясно и точно изложены важнейшие сообщения. На стене висит карта, на ней видны все государства, и есть справочники, где обозначено население всех стран, национальный и классовый состав и т.д. "Избач", получив свежую газету, вооружается справочником и разъясняет новости перед картой, привлекая к этому делу как можно больше народу, и в первую голову — демобилизованных красноармейцев. Такая изба-читальня явится незаменимой школой ленинизма, она воспитает в деревне граждан, научив их ориентироваться в международной обстановке, для того чтобы они могли сознательно воздействовать на нее в случае нужды, может быть, и с оружием в руках. Мы должны прежде всего воспитать таких библиотекарей, заведующих читальнями, "избачей" и тесно связать эти разбросанные очаги культуры с центром. Это возможно, это осуществимо, и это будет осуществлено. Только тогда наше культурное строительство создаст себе необходимые рычаги на местах. Только тогда Октябрьская революция раскроет перед массами все свое творческое содержание. Скоро ли это будет? Это, конечно, зависит и от объективных причин, но не в малой степени также и от нашего уменья. У нас есть дьявольский враг, который называется волокитой. Этот враг, отражая, в свою очередь, нашу некультурность, требует, однако, самостоятельной борьбы с ним. Мы теперь заводим вол-избы, вол-библиотеки, вол-организаторов. Это прекрасно. Давайте же эти вол-библиотеки, вол-избы и вол-организаторов мобилизуем на борьбу с вол-окитой. (Аплодисменты.) Я не сомневаюсь, товарищи, вы поняли, что я говорю не о какой-то волостной оките (смех), а о нашей всероссийской и всесоюзной волоките — будь она неладна! (Смех.)

Еще об одном вопросе. Сегодня в той же газете я прочитал телеграфное сообщение о том, что в Тифлисе Заккино вручено за постановку "Красных дьяволят" красное знамя. Разумеется, ничего нет плохого в том, что хотят отметить хорошую работу кино. Наоборот, это прекрасно. Кино есть могучее орудие, и когда мы добьемся того, что на местах в вол-избах будут у нас вол-кино, то это будет означать, что нам до социализма уже недалеко, ибо лучшего союзника в нашем строительстве, чем кино, и представить себе нельзя. Но я не об этом хотел сказать, а о том, как мы беспомощно выражаем приветствия и отмечаем заслуги: всегда преподносится красное знамя. У нас теперь прошло множество юбилеев: по случаю и двух лет, и трех лет, и пяти лет, и почти в каждом случае подносится красное знамя. Зачем это и к чему? Если подсчитаем, сколько уходит средств на поднесение красных знамен, то окажется, что много. А что если такой клич кликнем: давайте при всяких юбилеях, которых у нас малость перепроизводство, не подносить красных знамен, а ассигновать те же средства на приобретение книг в волостной библиотечный фонд. На каждой книге, которая будет на эти средства приобретаться и посылаться в волостную библиотеку, будем на переплете (непременно книги в переплете) ставить штемпель, что эта книга приобретается в ознаменование заслуг хотя бы того самого Закавказского кино по постановке "Красных дьяволят" или по какому-либо другому поводу. Мне кажется, такой порядок будет лучше, содержательнее, культурнее.

Конечно, знамена, как символ революционной борьбы, необходимы, но вводить подношение знамен, как рутину, как нечто обязательное и в то же время ни для кого не нужное, это смешно и вредно. Отчего бы библиотекарям не поднять голоса, а газетчикам не поддержать: "Давайте в дальнейшем отмечать все успехи, или воспоминания об успехах, или воспоминания о крупных неудачах расширением ресурсов на культурно-просветительную работу в деревне". Поставим в центре внимания эту самую вол-избу, — ей книжка нужна, справочник нужен, географическая карта нужна, классики нужны, книга Ленина нужна. Вот этой ей и дадим. И на каждой такой книге поставим соответствующий штемпель. Это и для читателя будет вместе с тем некоторым уроком по советской истории...

Товарищи, если ваш съезд даст по разным направлениям этакие живительные толчки нашему, склонному застаиваться, общественному мнению центра, то уже этим одним съезд выполнит серьезную и хорошую работу. Надо во что бы то ни стало доконать те навыки и традиции крепостничества и интеллигентского барства, которые выражены в словах нашего старого сатирика: "писатель пописывает, а читатель почитывает". Нет, писатель, издатель, библиотекарь и читатель должны у нас идти в одной упряжке. И достигнуто это может быть только организованным давлением снизу, контролем сверху, проверкой и отбором. Нужно, чтобы читатель стал смелее, требовательнее, активнее. Научить его этому должен библиотекарь. Надо научить читателя не только претерпевать то, что для него пишут, но и требовать, чтобы ему давали то, что ему нужно, и обругать редактора, — конечно, вежливо (смех), — когда он дает не то, что нужно. Вы, товарищи, являетесь посредниками, рычагами, агентами этого творческого взаимодействия верхов и низов. Да здравствуют же активные посредники, ценнейшие рычаги в системе советской культуры! (Продолжительные аплодисменты.)