<<< попередня

Независимо от перечисленных качеств Склянский был очаровательным товарищем и очень культурным человеком, любившим искусство; несмотря на перегруженность работой он не пропускал ни одной выставки, ни одной театральной премьеры, ни концерта.

В 1925 году Склянский был командирован в Соединенные Штаты Америки, но по приезде туда сразу же по странной случайности (довольно сомнительной) утонул, катаясь где-то на лодке. Когда по дороге в Москву прибыла в Париж из Америки урна с прахом Склянского, то в полпредстве состоялось собрание, посвященное его памяти. Урна стояла посредине огромного стола, покрытого скатертью...

Мой портрет Склянского был воспроизведен на целой странице в Большой советской энциклопедии (т. 2, Москва, 1926), в статье, написанной обо мне советским искусствоведом А. Федоровым-Давыдовым. Но в последующих изданиях этой энциклопедии всякое упоминание обо мне было выброшено.

В январе 1923 года Троцкий попросил меня сделать несколько иллюстраций к его "Приказу Революционного Военного Совета Республики к пятилетию Красной Армии" (5 февраля 1923 года). Но вечером того же дня Полонский, передавая мне текст "Приказа", сказал, что все рисунки должны быть сданы в типографию на другой же день утром. Я сделал их в одну бессонную ночь (что очень понравилось Склянскому, но что несомненно отразилось на качестве рисунков). "Приказ" вышел отдельным изданием, в красках, в пяти тысячах экземпляров. Вот несколько фраз из этого "Приказа", которые следовало бы запомнить всем политическим деятелям свободных стран и их "специалистам по советским вопросам", до сих пор еще верящим, что можно добиться "мирного сосуществования" с СССР путем каких-то международных конференций:

"Мировая коммунистическая партия задачей своей имеет перестроить весь мир, независимо от нации, расы и цвета кожи. Советская Россия — крепость мировой революции. Красная Армия — щит угнетенных и меч восставших! Красная Армия нужна нынче мировой революции.
Молодые воины! Учитесь на прошлом, готовьтесь к будущему... Красноармейцы, командиры, комиссары! Склоним сегодня боевые знамена перед памятью погибших. Отдадим дань героическому прошлому — не для успокоения, а для удесятеренной работы. Наш завтрашний день должен и будет славнее вчерашнего. Учитесь! Крепните! Мужайте! Готовьтесь!"

Под "Приказом" подписи:

Председатель Революционного Военного Совета Республики: Лев Троцкий
Заместитель Председателя Революционного Военного
Совета Республики: Э. Склянский
Главнокомандующий: С. Каменев
Член Революционного Военного Совета Республики: С. Данилов¹
Начальник Политического Управления Революционного Военного Совета Республики: Антонов-Овсеенко
Начальник штаба РККА: П. Лебедев.²

В то время все эти будущие жертвы были еще живы и занимали указанные здесь посты.

У меня до сего дня хранится этот редчайший документ. Более чем редчайший. Через несколько месяцев, в 1924 году, в томе "Советская культура" (Изд. известий ЦИК СССР и ВЦИК, Москва), в статье Ив. Лазаревского "Искусство советской книги" говорилось: "Нельзя не указать на издание РВСР — Приказ РВСР от 5 февраля 1923 года, № 279, к пятилетию Красной Армии, с рисунками Ю. Анненкова, едва ли не единственный в мире военный приказ, изданный при участии художника-графика".

Владимир Антонов-Овсеенко (партийная кличка Штык) совместно с Николаем Подвойским командовал в день 25 октября большевистским переворотом, относясь к этому делу как к искусству (следуя словам Маркса — Ленина). Разумеется, трудно поверить, что низкорослый, патлатый, очкастый Антонов-Овсеенко, бывший офицер царской армии, находился в этот день одновременно: в Смольном институте, в Петропавловской крепости, у здания городского телефона, у главного почтамта, на крейсере "Аврора", на Дворцовой площади, на отдаленной набережной при высадке кронштадтских матросов, на минном заградителе "Амур", в Зимнем дворце при аресте министров Временного правительства, в толпе на Троицком мосту, оберегая их от самосуда... Но в действительности было именно так. Недаром существуют легенды о ковре-самолете и о сапогах-семиверстках (уже упомянутых на этих страницах).
В молочном тумане над Невой бледнел силуэт "Авроры", едва дымя трубами. С Николаевского моста торопливо разбегались последние юнкера, защищавшие Временное правительство. Уже опустилась зябкая, истекавшая мокрым снегом ночь, когда ухнули холостые выстрелы с "Авроры". Это был финальный сигнал. Я присутствовал на Дворцовой площади в качестве неисправимого ротозея ("Живописец живет глазами", — сказал Рембрандт или Фрагонар. Кажется, Фрагонар, в своих впечатлениях о путешествии по Италии). Добровольческий женский батальон, преграждавший подступ к Зимнему дворцу, укрывшийся за дровяной баррикадой, был разбит. Дрова разлетались во все стороны. Я видел, как из дворца выводили на площадь министров, как прикладами били до полусмерти обезоруженных девушек и оставшихся возле них юнкеров...

далі  >>>