Кроме того, нередко при покупке имения, для приобретения оборотного капитала, начинают хозяйство с того, что вырубают лес для продажи и, употребляя капитал на разные другие отрасли хозяйства, не окапывают его даже рвом, и скот свободно пасется, уничтожая молодую поросль. Тоже случается, когда вырученные деньги за продажу шерсти или хлеба внезапно уходят куда-либо, и землевладелец, не имея средств занять для уплаты долгов по хозяйству, обрекает топору, весь лес или известное число деся-тин его. Нельзя не видеть, какое важное значение имеет для успешного лесоводства недостаток кредита. Положительно можно сказать, что до тех пор, пока он не получит начало и не утвердится (¹⁷²), частное лесоводство будет как и теперь —лесоистреблением. Взглянув на то, что до сих пор сделала просвещенная заботливость нескольких лиц по разведению лесов, невольно убедишься, что все эти попытки ничто в сравнении с повсеместным уничтожением лесов.

Единственною мерою для водворения правильного лесоводства в частных имениях и к сохранению лесов может быть введение майората, по крайней мере относительно лесов. Мера эта во многих случаях будет весьма стеснительна, но она необходима для пользы всего края. Неужели для того, чтобы не стеснять произвол нескольких и не ограничивать его известными правилами, должно обречь весь край, самое население и потомство его на те ужасные последствия, которые с каждым годом увеличиваются и делаются постояннее, вследствие уменьшения лесов? В то время, когда опытом дознано и наукою признано, что леса составляют регуляторы речного питания, что они умеряют сухость климата и почвы, что влиянием их уничтожаются весьма многие не благоприятствующие обстоятельства для жизни животных и растений, неужели и в настощее время можно оставаться равнодушными зрителями беспорядка, не принимая никаких мер к ограждению его? Неужели все чаще и чаще повторяющиеся неурожаи не могут нарушить этого равнодушия. До сих пор мы ничего не сделали для края, но мно- гое истребили для его настоящего и будущего: пора приостановиться в этом отрицательном прогрессе!

Существует убеждение, большею частью основанное на предании, что пространство и качество лесов Херсонской губернии значительно изменилось с прошедшего столетия. Так существует мнение, не раз печатно высказанное, что нынешние красносельские леса составляли еще в прошлом веке один сплошной лес; во многих местах указывают урочища, прежде заросшие лесом и теперь совершенно оголенные; наконец в местностях, совершенно лишенных ныне всякой лесной растительности, многие балки названы: берестняговатыми, дубовыми, ольховыми, лозоватыми, вербовыми и прочее, и в этих названиях находят доказательство, что прежде они были лесные (¹⁷³).

Все эти предания и местные указания о бытности лесов и о лучшем их состоянии, имеют более или менее основания. Тоже подтверждается и многими документами прошедшего столетия, но к сожалению "весьма неполными, чтобы по ним можно было составить верную картину страны. Мы не исчисляем их, потому что они указаны и разобраны в статье г. Струкова" 0 лесах Новороссийского края и Бессарабии" (¹⁷⁴). Здесь же приведем еще неизвестный документ из архива военно-топографического депо: отрывки из «Описания Новороссийской губернии, составленного из двенадцати уездов и разделенного на две части». В Новороссийске 1799 года. (¹⁷⁵).

В приложении помещаем таблицу № XI, с обозначением только тех участков, в которых по полученным нам сведениям имеется лес.

В описании Тираспольского уезда количество лесов вовсе не обозначено и даже нет для них особой графы. Кроме того как в этом, так и в других уездах, в экономическом описании весьма многих дач говорится о лесе и качестве его, в то время как не обозначено количество. Поэтому, если мы будем судить о количестве бывших в то время лесов, по выведенным здесь итогам, то можем придти к ошибочному заключению, что леса в течение последних 60 лет значительно увеличились. Приводимый же здесь документ имеет весьма важное значение в том отношении, что из него можно судить об уменьшении или увеличении некоторых лесных дач и о распределении их относительно настоящего. Так мы видим, что Черный лес уменьшился в пространстве своем на 864 десятины, а казенный лес Чута увеличился на 208 десятин, если только это увеличение не произошло от присоединения смежных частей Чуты, принадлежавших в то время частным владельцам. Вообще же этот документ заставляет нас убедиться в том, что местные предания, будто-бы леса еще в конце прошлого века покрывали значительную часть поверхности Херсонской губернии огромными сплошными пространствами — не основательны, и что если и истребились они с того времени, то не в такой огромной пропорции, чтобы многие, иные степные местности губернии можно было назвать в то время лесными. Самые документы о степях, называвшихся диким полем, которые относятся к весьма отдаленной эпохе, свидетельствуют о степном, но не о лесном их характере.

В дополнение сказанного нами, мы можем еще указать на свидетельство г. Зябловского, по словам которого в Херсонской губернии было „государственных лесов, в лесном департаменте, по 1806 год, известно 41,409 десятин" (¹⁷⁶), а „в 1814 году, по ведомостям департамента государственных имуществ, было 41,434 десятины 2,000 сажень, в том числе под корабельным и адмиралтейским лесами 23,246 десятин 42 сажени" (¹⁷⁷); в настоящее же время их числится 43,258 десятин 2,032 сажени, причем некоторые лесные дачи поступили в казенное ведомство из частного владения.

Чрезвычайно важное значение придавали здесь в крае вопросу о бытности лесов в Херсонской губернии, так как разрешением его надеялись доказать несомненность успеха лесоразведения.

Степные леса Херсонской губернии, сохранившиеся лишь в северных пределах губернии, где основанием почвы служат гранит и моласовая формация, и нигде не встречающиеся на поверхности степей, под которыми залегает степной известняк, заставили многих предполагать, что южным известковым степям губерния вовсе несвойственна лесная растительность и что главнейшее препятствие к успешному лесоразведению на них встречается — в особенностях их почвы, подпочвы и климата. Указание Геродота, что приморские степи были в его время совершенно бездревесны, за исключением Гилеи — долины Днепра, дают опору этому мнению. Ревнители успеха лесоводства силились доказать противное, подтверждая позднейшими документами бытность лесов в тех местностях, где теперь их нет, и построением различных выводов о бытности лесов во времена исторические, из сравнений с другими местностями России, ныне безлесными, но еще на памяти живущего поколения покрытыми лесом.

Критический разбор всех статей поборников того и другого мнения потребовал бы много времени, так как трудно подразделить их на две группы, потому что многими из них вопрос ставился совершенно различно. Между тем нельзя пройти молчанием о некоторых из них.

Академик Бэр доказывает вечное безлесие степей южной России (¹⁷⁸); г. Нордман (¹⁷⁹) подтверждает тоже здешними успехами лесоводства, говоря, что „собственно возвышенной, плоской, степной равнине несвойственна ни одна древесная порода" и что ,,это относится и к кустарникам" и потому, что „вообще лесные плантации, в открытой южной Херсонской степи, не будут иметь успеха, или по крайней мере никогда не достигнут цели, как то бывает на севере или в западной Европе". Мнение это тем более приобретает авторитета, что было высказано лицем, официально за-нимавшимся разрешением его на практике. Спустя некоторое время является, в опровержение мнение о небытности лесов и неспособности степей к произращению их — статья г. Палимпсестова(¹⁸⁰). Он силится в ней доказать, что южные степи непременно были некогда одеты сплошною, лесною растительностью, что она истребилась человеком при влиянии ожесточившихся климатических условий и что потому лесоразведение в настоящее время в южных степях возможно. Рецензия этих мнений (¹⁸¹) выдала статью „о лесах Новороссийского края и Бессарабии", г.Струкова (¹⁸²). В ней он приводит все противоречащие мнения для доказательства бытности лесов и возможной степени успеха лесоразведения в настоящее время, причем оговаривает, что он не имеет целью доказывать, „чтобы в Новороссийском крае были дремучие леса, покрывавшие степи", а доказывает бытность в нем лесной растительности из документов позднейших (в которых везде говорится, между прочим, о лесах в известковых степях губернии, только плавенных) и указывает на возможность успеха нынешнего лесоразведения.

Мнение г. Бэра, по недостатку данных, на которых он основывает доказательство, не может быть принят безусловно. Указание г. Нормана опровергается — его же описанием Императорского Одесского ботанического сада, из которого видно, что лесоразведение в некоторой степени возможно, но при больших усилиях, вследствие неблагоприятных условий климата Г. Палимпсестов, допуская, что вся Херсонская губерния была покрыта дремучим лесом, приписывает начальное истребление его тяжелой руке человека. „Последнее, говорит он, довершила природа, восстановя враждебные свои силы за неблагодарность человека к ее дарам! Лес живет лесом: чем больше его, тем удобнее он сохраняется; чем меньше напротив, тем менее покровительствуют ему силы неба и земли". Далее продолжает:

„Этот закон преимущественно должно отнести к южным странам и предпочтительно к степям Новороссии, обращенным к югу: стоило только разрушить лесное средостепие на прибрежной полосе, прикрывавшей внутренность края — и тогда дело уничтожения пошло очень скоро". Положим, что действительно за несколько тысячелетий, в эпоху доисторическую, Херсонская губерния была покрыта лесом; но если, при начальном истреблении лесов топором, остальное истребление довершила природа, можно ли надеяться, что теперь, когда влиянием ожесточившихся сил неба и земли, действовавших в течение тысячелетий, когда степь была уже обнажена и окончательно ожесточилась, чтобы теперь, лесоразведение могло иметь какой-либо успех? Что значат теперь десятки, тысячи, миллионы дерев, посаженные рукою человека, когда не могли устоять против менее жестокой еще в то время природы —вековые дубравы, и когда только-что оголенные поля, увлажненные в то время еще прежним вековым пребыванием на них лесов, обратились в степь, в которой, по словам же г. Палимпсестова, подпочва так отвердела, что для успеха лесоразведения необходимо ее разрыхлять, прибавить — прибегая нередко к топору? На основании же слов г. Палимпсестова, догмат его доказательства бытности сплошных дремучих лесов в южных степях губернии и их истребления, на основании той же логики, может быть высказан так: „степь живет степью; чем больше степи, тем удобнее она распространяется и тем менее условий к успеху лесоразведения". Г. Палимпсестов допускает обсеменение известковых степей с северной площади губернии! почему же тогда покровительствовали лесам силы неба и земли, а потом ожесточились против них? Или влияние на эту площадь среднеазиатских или прикаспийских степей сделалось позднее, после облесения? Если так, то какие данные для настоящего, чтобы лесоразведение могло иметь успех, когда и самая Херсонская губерния обратилась в степь? Ведь степь живет степью? Наконец успехи нынешнего лесоводства не доказывают ли, что южным степям более свойственна чуждая флора, чем лесные породы северной полосы губернии?

Мы решились высказать здесь наше мнение по этому предмету, чтобы представить, что доказательство доисторической бытности лесов в Херсонской губернии не может иметь значения для успеха нынешнего лесоводства, в особенности, когда лесоразведение уже существует десятки лет и когда из него могут быть сделаны вполне практические выводы.

Гораздо вернее г. Струков обратился к документам прошедшего столетия, чтобы доказать из них бытность лесов в эпоху не удаленную от нас, чтобы указать, в какой степени было гибельно для края беспорядочное хозяйство, руководившее, как первых поселенцев, так большею частью и нынешнее на селение, в истреблении тех остатков лесов, какие нам пришлось наследовать, вместе с приобретением края, без всякого их возобновления. Эти документы нигде не указывают, чтобы леса были на степях известковой полосы губернии, и потому действительно там, где они существовали в то время, т. е. в долинах рек и балок различных местностей губернии и на степях гранитной и моласовой формаций, лесоводство и ныне обеспечено некоторым успехом.

Для окончательного утверждения доказываемой истины, каждый из поборников обращался, что весьма замечательно, к нынешним успехам лесоразведения в Херсонской губернии, не смотря на противоположность своих мнений. Это обстоятельство доказывает уже, что лесоразведение не имеет полного безусловного успеха.

Действительно, в настоящее время в Херсонской губернии сделано было столько опытов лесоразведения, что они не могут быть названы одними попытками, и для разрешения вопроса возможного успеха лесоразведения в различных местностях губернии, вполне достаточно исчислить эти успехи и указать те условия и особенности различных местностей, от которых оно зависит.

В настоящее время в Херсонской губернии можно считать до 5,000 десятин разведенных лесных пород, сеянцами и сажанцами, не считая естественного лесоразведения обыкновенным возобновлением лесов. Эта цифра может уже показать, что лесоразведение принадлежит в Херсонской губернии к числу самых скудных занятий хозяйства, но отнюдь не промышленности, по тем условиям, в которых оно в настоящее время поставлено.

Первое начало лесоразведения в Херсонской губернии положено было князем Потемкиным-Таврическим. В окрестностях г. Николаева, в селениях Богоявленске и Покровке, было высеяно, по распоряжению его, до 14 четвертей желудей; дуб взошел и в год смерти князя был уже выше фута. С приобретением Днестровско-Бугского края внимание было отвлечено к Черному морю, к окрестностям Одессы. Герцог Ришелье заботится более о садоводстве. Только при графе Ланжероне, когда правительство обратило особенное внимание на лесоводство, по тому значению, какое оно может иметь на изменение физических условий края, и когда оно учредило в окрестностях Одессы Императорский ботанический сад, с целью раз-ведения и оклиматизирования лесных и садовых деревьев, можно считать, что лесоразведение получило свое действительное начало.

В 1818 году был вызван из Франции ботаник К. Десмет, которому поручено было устройство ботанического сада, открытого им в 1820 году на 87 десятинах, на местности совершенно ровной, возвышенной, т. е. степной (¹⁸³). Не много деревьев и неразнообразных родов — не более 122 (в том числе до 57 родов кустарников) нашел он в окрестностях Одессы. Для начальных опытов было прислано до 20,000 дерев из Никитского сада и до 100,000 однолеток из казенных лесных дач Ананьевского (в то время Ольвиопольского) и Тираспольского уездов; кроме того многие растения и семена были выписаны из-за границы.

Пример, показанный правительством, вполне достиг своей цели. С 1819 года начали засаживаться некоторые хутора в окрестностях Одессы; потом опыты лесоразведения появились и внутри губернии, у некоторых помещиков. С 1822 года, Десмет предлагал уже свои услуги, снабжением молодыми растениями; до 1829 года он их роздал до 50,000. В 1828 году учредилось Императорское общество сельского хозяйства южной России, которое, основывая опытную ферму, поставило первою ее задачею разведение различных лесных пород, для открытия: „какие породы наи-более свойственны краю и для снабжения ими, из рассадников, желающих заняться этою отраслью хозяйства". В числе более или менее действительных мер, употребленных обществом к распространению лесоводства, должно отнести: раздачу безмездно различных семян и помещение в своих „записках" статей, относящихся до лесоразведения, в которых сообщались все сделанные по этому предмету наблюдения и правила. Правительство определило ежегодную выдачу из сумм государственного казначейства, по 10 тысяч рублей ассигнациями, для наград и пособий за успех в садоводстве и лесоводстве в трех Новороссийских губерниях.

Кроме того, около того же времени, обратило внимание на лесоразведение начальство новороссийского военного поселения кавалерии. Еще с начала учреждения военного поселения, с 1818 года, когда казачьи станицы сводились в большие селения, согласно с Высочайше утвержденным планом, граф Аракчеев заботился о засадке улиц деревьями к приезду в край Императора Александра I; в последствии мера эта укоренилась и граф Витт требовал от полковых командиров непременной обсадки всех улиц деревьями. Таким образом, хотя не было еще обращено внимания собственно на лесоводство, но в поселении могли ознакомиться с некоторыми приемами его и заметить, какие деревья там более свойственны краю. Предпо-ложенный в 1837 году Высочайший смотр кавалерии под г. Вознесенском, окончательно утверди эту отрасль в военном поселении. Граф Витт озаботился не только о приготовлении приличного помещения для Императора и многочисленной свиты его, но и украшением самой местности. С 1835 года тысяча рук употреблены были и целые тысячи дерев были пересажены на совершенно оголенные поля и вдоль главнейших улиц города. Деревья принялись, и Вознесенск, Е 1837 году, как бы волшебным мановением, оделся роскошною зеленью парков и аллей. С тех пор лесоводство сделалось одною из отраслей, на которую обращало особенное внима-ние, начальство военного поселения и успехам которого много содействовали: в нынешнем 3-м Херсонском округе генерал Герштенцвейг, а в 1-м и 2-м округах барон (ныне граф) Остен-Сакен.

Сказав о мерах, положивших начало нынешнему лесоразведению в Херсонской империи вообще, укажем успехи его.

В г. Николаеве и его окрестностях, где были сделаны первые попытки к лесоразведению, в 23-х садах черноморского и городского ведомств, в которых деревья преимущественно лесных пород, считается в настоящее время 813 десятин 1,890 сажень. Между ними, по роскопной зелени и росту дерев, безспорно занимает первое место Спасский сад, получивший начало еще с 1790 тода, а за ним Сухой фонтан.

Вообще во всех казенных садах в окрестностях Николаева считается до 6/7, всего насаждения деревьев не фруктовых.

Лесоводство в окрестностях Одессы встретило менее благоприятные условия, главнейше потому, что местности ее состоят из степной возвышенности, мало прорезанной балками, и особого свойства низменности вдоль морского берега — пересыпи, состоящей из морских наносов, а также и от "недостатка воды для поливы. В 1849 году Императорский ботанический сад считал до 1.000,000 неплодовых дерев, не считая кустарников и фруктовых дерев; опытный хутор общества сельского хозяйства имел их до 500,000 и в течение 25-летнего своего существования выдал до 700,000 лесных дерев в разные места. Окрестности Одессы, верст на 12, оделись растительностью вдоль морского берега, по которому раскинуты так называемые хутора — одесские летние дачи. Пересыпь, наносившая, при порывистом северо-западном ветре, целую атмосферу пыли, от которой пешеходы укрывались с улиц во дворы домов, также покрылась древесною растительностью. Этим улучшением обязаны Одесскому градоначальнику Лев-шину, который первый подал мысль о том, вопреки существовавшему убеждению в бесплодности солонцоватой ее почвы. С 1831 по 1834 год производилась посадка дерев на 130 десятинах земли, которые и образовали известную ныне Левтинскую плантацию. В 1846 году под плантациями на пересыпи считалось 233 десятины. Кроме того покрылась древесною растительностью так называемая Водяная балка.

В окрестностях Одессы, более чем в какой-либо другой части губернии, выказалось влияние различных свойств местности на успех лесоводства. Стоит взглянуть на растительность одесских хуторов, развинутых на возвышенном морском берегу, чтобы убедиться, что деревья не достигают в них должного развития и что только в дождливую весну они одеваются несколько густою и яркою зеленью: все носит здесь явные признаки слабости. На пересыпи и того хуже; странно поражает взор въезжающего в Одессу ряд малолиственных дерев, хорошо знакомых ему родов, но которые до того здесь искажаются, что трудно их узнать. Если ко всему этому прибавить известную одесскую пыль, столь густо налегающую на листья и стволы дерев, что во время засух они принимают совершенно одинаковый цвет с шоссе, с цветом домов и крыш, покрытых ею, то удивляешься, как все это может еще расти. Совсем другое замечается вдоль балок и по самому ложу их. Стоит взглянуть на хутор Десмета (ныне Волохова), чтобы убедиться, что и в окрестностях Одессы может явиться растительность, напоминающая Спасский сад, конечно только на известного рода местностях.

Г. Нордман говорит, что в окрестностях Одессы не многие деревья достигают 30-летнего возраста; другия же, не прожив и 25-летнего, погибают от засух и неблагоприятных почвенных отношений. Исключением могут быть только дуб, гледичия и софора — белее долговечные. Гибельные климатические явления указаны нами в статье „Климат губернии"; недостатки же почвы заключаются, по отзыву всех лесоводов, в сухости и плотности ее, особенно подпочвы, для разрыхления которой иногда нужно прибегать к топору. Верхний, черноземный слой степей, при небольшом увлажнении, чрезвычайно способствует растительности, и деревья, в первые годы, быстро развиваются и достигают несоответствующего роста; но потом приостанавливаются, болеют и часто погибают. У многих деревьев, достиг-ших полного возраста, были найдены корни скученными в том пространстве, которое занимает приготовленные для них ямы при посадке.

Вообще окрестности Одессы доказывают возможность лесоразведения известных пород дерев, но при настоящих условиях своего существования, оно принадлежит к предметам роскоши, а не к непременным статьям степного хозяйства. Необходимо изыскать средства, которые могли бы удешевить эту статью сельского хозяйства, требующую ныне искуственных посевов, питомников и весьма трудной предварительной и последующей обработки земли. Кажется и в искусственном лесоразведении должно различать лесоразведение степное и плавенное, подобно тому, как и самые леса естественного насаждения на степях и в долинах разнятся между собою. Первое может служить средством для увлажнения воздуха и защиты от губительных степных ветров, а второе может составить самобытную отрасль хозяйства. К сожалению, до сих пор весьма мало внимания было обращено на широкие долины рек, которыми прорезалась и окоймлялась Херсонская степь и именно наиболее в той полосе, где не существуют ныне степные леса. Засаждение этих пространств лесом конечно принесло бы огромную пользу, потому что хотя эти местности отличаются удобством для садоводства, огородничества и иногда дают хорошие сенокосы и камыш, но все-таки остается между ними много места для облесения — по недостатку населения и по их обширности; доказательством этому могут служить обширные выгоны и так называемые неудобные земли, которые действительно, в настоящем своем виде, не имеют большого значения. Едва-ли облесение этих участков не представит вполне выгодную статью хозяйства в коммерческом отношении, а пространство лесов в Херсонской губернии может через это, в немногие годы, возрасти вдвое против настоящего. Стоит взглянуть на растительность одних и тех же пород дерев, в степях и долинах, на близ лежащих местностях, чтобы убедитья, что никакой уход за степным деревом не может сравнять его с плавенным, остающимся без всякого ухода, если только оно свойственно флоре долины. Во многих балках и долинах до сих пор еще хранятся семена истребленных лесов, и если только местность остается без всякого употребления и скот не пасется на ней, то она покрывается мелкою порослью. Не явно ли доказательство, что этим местностям, при нынешних ожесточившихся климатических и почвенных условиях, все еще свойственна лесная растительность и что она требует только охранения?

Во всяком случае опыты лесоразведения в окрестностях Одессы имеют весьма важное значение для лесоводства Херсонской губернии, потому что они доказали его возможность, при обстоятельствах наименее благоприятствующих, и указали крайний предел его наименьшего успеха, так как условия климатические, как и почвенные, делаются постоянно благоприятнее по мере удаления от Одессы внутрь губернии.

В то время, как в Одессе начали производиться эти опыты, в другой части губернии, на местности более благоприятной, в окрестностях Вознесенска и Ольвиополя, к востоку от Буга, начал заниматься тем же в своих имениях помещик В. П. Скаржинский. Его имя в истории лесоводства губернии приобрело известность. Теперь считается в различных его имениях, в сложности, до 380 десятин леса и до 20 десятин кустарника. Особенно замечательно его м. Трикраты, в 18 верстах от Вознесенска, на Мертвоводе. Трудно представить себе богатство и разнообразие этого лесного насаждения, составленного из различнейших пород дерев и кустарников севера России и Сибири, Украины, южного берега Крыма, южной Франции и Нью-Йорка. Дубы, бересты, сосны, тополи, кедры, березы, клины, яворы, ели, лиственицы, рябины, ясени, туи, тамарыксы, липы, можжевельник — все это выращено из семян и все это растет прекрасно и даже роскошно. Трудно предположить, чтобы Херсонские степи были способны к такой разнообразной и роскошной растительности, и нельзя не подивиться трудам человека, который впервые доказал это там, где, как мы видели из описания Новороссийской губернии 1799 года, находилось всего 34 десятины 195 сажень мелкой дубовой поросли. Теперь возраст самых старых дубов в этом имении доходит до 45 лет.

Многие, в опровержение возможности повсеместного лесоводства в Херсонской губернии, утверждают, что г. Скаржинский пользовался редкими, благоприятными для того условиями, что почва в его имении особенно благоприятствовала лесоводству, что лесоводство возможно только на гранитной площади губернии, на которой лежат его имения, что леса его разведены по балкам, а не на степи и что лесоводство возможно при тех огромных средствах, которыми обладал г. Скаржинский. На это можно сказать только то, что если все эти обстоятельства и действительно существуют в имениях Скаржинского, то те же условия, за исключением последнего, встречаются в огромных площадях всей Херсонской губернии, хотя не в таком соединенном виде. Г. Скаржинский доказал, что лесоводство возможно на склонах балок всей гранитной полосы, а эти склоны встречаются на каждом шагу, но большею частью остаются праздными, или, служа выгоном для скота, постоянно размываются атмосферною водою от стаптываемого им дерна. Пространство же этих склонов, более или менее праздных, составляет в гранитной степи не менее 100,000 десятин земли. В остальной же части Херсонской губернии, пространство долин, которые могут быть обращены под леса, составляет не менее 200,000 десятин. Г. Скаржинский своим лесоводством указал также, какие деревья лучше произрастают на возвышенных и низменных местах, следовательно дал правила для лесоводства всем частям губернии.

Прежде, чем думать об облесении степей, и без того имеющих ныне большое значение, не лучше ли подумать о разведении лесов на пространствах, наименее прибыльных в хозяйстве в настоящее время, которые могут доставить Херсонской губернии до 300,000 десятин леса. Да притом, возможно-ли, чтобы при нынешней населенности губернии, пространство это оказалось слишком малым для лесоводства. Против этого могут возразить, что леса, спрятанные в балки и речные долины, не окажут того действия на степную растительность, как если бы они были выдвинуты на степи; но в этом случае лесоводство, как самобытная отрасль хозяйства, является уже второстепенным предметом, и так как успех степного лесоводства требует больших издержек — капитала и времени, то при нынешних условиях края придется долго ждать, пока увеличится цифра степных лесов губернии до 360,000 десятин.

Что же касается до огромных средств, которыми располагал г. Скаржинский, то конечно не много найдется имений в Херсонской губернии, которые бы могли в этом отношении стать с ним наравне; но ведь никто не требует, чтобы владелец разводил лес в таких же размерах и чтобы каждый имел такое же редкое собрание различных древесных пород. Все это было бы возможно и для самого небольшого хозяйства, если бы только наши имения существовали на коммерческом, а не на барышничьем начале, если бы непременным условием всякого хозяйства было присутствие оборотного капитала, а не извлечение, до последней возможности, всех сил из имения — для обращения их в деньги, чаще всего, на посторонние предметы. Неуважение многих наследников к трудам предшественников и сознание многими, что их труды, результатов которых они может быть сами не увидят, будут уничтожены с их смертью и только поведут к затрате без пользы капиталов и времени, конечно надолго будут препятствовать успехам лесоводства.

Помещаем здесь главнейшие правила, предлагаемые г. Скаржинским для лесоводства, доказывающие, каких усилий оно требует.

Прежде всего необходимо подготовить землю разрыхлением, на местностях низменных — от 10 до 12 вершков в глубь, а на возвышенных — от 12 до 20 вершков; семена для посева должны быть взяты преимущественно из местных лесов; пересаживать из питомников по первому и не позже третьего года; деревца садит на 1— 1 ½ аршина друг от друга, но не рядами, а как попало, для лучшей взаимной защиты; в течение первых пяти лет, ежегодно, раннею весною, перекапывать землю под деревьями на 3—4 вершка; лесные плантации опушить кустарниками в два или три ряда, уничтожать побеги от корней и стволов, и обрезать слишком удлиняющиеся ветви, для округления формы дерева; на низменных местах садить преимущественно: акации, аплант, берест и дуб, которые опережают другие деревья в росте и могут дать через то скорее доход.

Кроме г. Скаржинскаго в Херсонской губернии занимались лесоводством еще другие помещики. Так в Одесском уезде: в м.Ковалевке и ее окрестностях разведены над Бугом лесные плантации гг. Кирьяковыми (отцем и сыном); в окрестностях Николаева, в м. Варваровке — графом Ламбертом, ниже по Бугу и в м. Янчокраке —графом Кушелевым-Безбородко, на степи, возле почтовой дороги из Николаева в Одессу, верстах в 10-ти от последней, плантация преимущественно без белой акации— г. Энно, в с. Михайловке — г. Вукотичем, в Херсонском уезде — г. Кудрявцевым. Список лесных дач, принадлежащих частным лицам, и пространство разведенных ими лесом мы помещаем в прилагаемой при этом таблице № 3:

ТАБЛИЦА 3.

Лесоводство в Херсонской губернии, в помещичьих имениях.

Примечание. В Александрийском уезде показаны леса, почти исключительно возобновляемые после рубки; сеяние же и сажание зерен почти неизвестны.

Вообще в отношении лесоводства в губернии особенно замечательны труды военного поселения, которое в течение 20 лет развело (¹⁸⁴):

В Александрийском уезде:
В 1-м округе Херсонского поселения 858 десятин 277 сажень
— 2-м    —           —                              89                  1,599

В Бобринецком уезде:
— 2-м округе                                         312                1,460
— 3-м    —                                             102                1,781

В Херсонском уезде:
— 3-м округе                                         47                 1,353
Всего                                                     1,410 десят. 1,670 сажень.

О ходе лесоводства в военном поселении можно судить из помещенной в приложении таблицы № XII „вновь засеянных лесов" в последние 11 лет, до его настоящего преобразования.

При селениях военного поселения были учреждены особые лесные заведения, в которых сеялись древесные семена различных пород; из этих заведений часть деревьев пересаживалась в сады и по бульварам улиц в селениях, и кроме того значительные участки обращались под леса; песчаные места засаживались красною лозою и засевались сосновыми шишками; низменности и болотистые места, также берега рек, оврагов и провальев, засаживались черенками лозы, осокора и тополя, превосходно на них растущих. До 15 учеников из военных поселян находились в обучении у г. Скаржинского. Ныне замечательнейшие разсадники дерев находятся: в г. Вознесенске дворцовый сад и парк и в окрестяостях его Марьина роща; в г. Елисаветграде казенный сад на р. Сугаклеи и насаждение возле бараков, оба замечательны довольно удавшимися соснами; питомник возле г. Новомиргорода, бывшей учебной фермы, где почва до того сделалась влажною, что не бывает мокра только раннею весною, когда еще нет густой зелени на деревьях;, сад в п. Новой-праге и плантации, разведенные в степи, возле так называемых приютов.

Замечательна между прочим местность, на которой находятся селения Костромское и Ново-Покровское, т. е. северо-восточная часть Херсонского уезда. Селения эти расположены на самой поверхности степей, в полосе степного известняка, и не смотря на то и здесь весьма удачно растут, почти также как и в приречных местах, как фруктовые, так и лесные породы дерев. Особенность эта заключается в почве этой части губернии, наиболее увлаженной: под тучным черноземом, в 1 аршин толщиною залегает рыхлая мергельная глина и на глубине от 3 до 8 сажень всегда открывается грунтовая вода. В садиках некоторых поселян можно видеть еще деревья, уцелевшие от истребления нахлынувших на них, с сороковых годов, солей (¹⁸⁵). Лучше растут: верба, берест, белый тополь, бузина, осокор, белая акация, шелковица, осина и дуб.

В имениях государственных имуществ заведены также небольшие лесные плантации, которые распределяются по уездам в следующем порядке;

В Херсонском уезде
На земле государственных крестьян  28 десятин  1,700 сажень
— казенных оброчных землях             33      —       2,200     —
В Бобринецком
— земле государственных крестьян   16                  500       —
Всего . .                                                    78 десятин 2,010 сажень.

В колониях Херсонской губернии производится посадка деревьев и посев древесных семян довольно успешно. В 1847 году считалось в плантациях 211,084 лесных дерев, в живых изгородях, 760 в школах и питомниках 218,658. Теперь же считается:

В Одесском уезде в Либентальском и
Кучурганском округах                                 688 дес:     948 саж.
— Ландауском округе                                 341
В Тираспольском уезде
— Глюкстальском округе                           134
В Ананьевском уезде
— Ландауском округе                                  73                 1,200
В Херсонском уезде
— Шведском округе                                    36                 1,600
— колонии Терновке                                    »     —         1,644
Всего                                                              1,274 десят. 592 саж.

В этих цифрах заключаются результаты лесоразведения в Херсонской губернии за 40 лет, со времени его начала, что составит в год никак не более 125 десятин нового засаждения. Следовательно, чтобы удобнейшие к лесоразведению места, при нынешнем ходе лесоводства, могли обратиться в леса — нужно ждать 2,400 лет. Повторим при этом, что лесоразведение преимущественно возимело свое начало в видах умерить неблагоприятное действие климата на степную растительность, и что эта цель руководила как самое правительство, при учреждении Императорского Одесского ботанического сада, так и общество сельского хозяйства южной России. В какой же степени достигли ее, можно судить из всего вышесказанного. Действительно, много пожертвовано трудов и затрачены большие суммы для разведения лесов, но мысль г. Кирьякова, что землевладельцам Херсонской губернии „суждено изменить климат и однообразный вид степей, упрочить земледелие, а вме-сте с тем и достояние своих наследников" далеко еще не осуществилась. Для быстрейшего же достижения цели, предлагали разсаживать деревья рядами в самой степи, вокруг пахатных полей; к числу подобных насаждений принадлежит плантация г. Энно. Попытки эти производились и в других имениях, но к числу многих препятствий для выполнения этой цели является главнейшее —невозможность сберечь молодые деревья от скота, так как существующий безпорядочный способ пользования землею, почти повсеместный, и водворившаяся система полеводства, как уже нами было прежде изложено, не представляют при своем существовании возможности отвратить это неудобство. Между тем действительность влияния древесной защиты на урожай степей, в настоящее время, также уже доказана: в саду Бессарабского училища садоводства не раз производили опыты посева различного хлеба под защитою дерев от гибельного действия осушающих ветров, и результаты показали, что урожай здесь всегда бывал вдвое и втрое более против окрест-лежащих, открытых, степных местностей. В 1857 году подобные же посевы, под защитою дерев, были сделаны возле Одессы, на хуторе г. Иснара, и урожай различного хлеба, простирался от сам-14,60 до сам-39,00 в то время, как в открытых смежных степях он доходил от сам-7,33 до сам-9,23 и притом качество зерна на последних было несравненно худшее.

По свидетельству г. Струкова, обсадка участка земли в 26 десятин белою акациею, обведение наружным рвом и обработка живой изгороди в течение 5 лет, стоющие 160 руб., с процентами по 8 на 100, окупаются одною продажею взрослых деревьев на виноградные колья, по истечении первых 5 лет. В местах же удаленных от виноградников издержки умеряются меньшею стоимостью рабочего труда, а срубленные деревья дают новые побеги (¹⁸⁶).

Общий же результат лесоразведения: весьма малый успех в настоящем и возможность его в будущем только при водворении порядка и вообще рационального хозяйства в имениях Херсонской губернии, чего можно ожидать с соразмерным увеличением населения и капиталов в крае.

Между породами разведенных в Херсонской губернии дерев преобладает лже-акация, называемая здесь белою акациею. Это дерево характеризует степь и сделалось самым обыкновенным: им засаживают бульвары в городах, оно встречается в селах военного поселения и в прочих местах вокруг церквей, отдельных домов и проч. Особенно оно распространено в южной, известковой полосе губернии, где на поверхности степей почти только оно одно достигает больших размеров. В первые годы оно растет лучше других дерев, переносит засуху и быстро развивается, и по этому-то, вероятно, оно и распространилось так в губернии. Дерево это может быть разводимо не только как материал для топлива, но и для различных поделок, так как оно замечательно своею чрезвычайною прочностью. В окрестностях Николаева находится плантация белой акации одного помещика, который изготовляет из нее все нужные хозяйственные снаряды. Трех или четырех-летние побеги от корней с выгодою употребляются на обручи, а при постройке телег и других хозяйственных снарядов, требующих прочности, те части, которые должны выдерживать наиболее тяжести и трения, как то: ваги, зубья для борон и в особенности оси, делаются непременно из белой акации.

Кроме этого вида акации, разводятся еще другие роды, как то: акация безоружная, кудрявая, зонтичная, липкая, разводимые посредством прививки

глазком или черенком акации, и гледичии иглистая и безоружная. Последние легко переносят холод и засуху и мало терпят от насекомых.