К. А. Абортасов. Л. К. Агте. А. X. Агте. А. А. Абадаш. О. Т. Алейников.
Н. II. Домбровский. Н. Дорошенко. П. И. Живкович. И. Зайцев.
II. А. Зеленый. II. Ид. А. В. Келеновский И. В. Келеновский. Л. Кобезев.
А. П. Корнеенко. И. М. Крамарев. А. Крестер. Ф. А. Кривоносов.
А. II. Крелер. В. С. Кудашев. А. Куценко. В. О. Куцын. Я. Кущевой.
А. Лещинский. М. Г. Ломаковский. А. В. Лутковский. О. С. Любович
Н. II. Макеев. Д. В. Михальчи. К. В. Михальчи. Д. К. Мурзин. Ф. Неделко.
II. А. Новиков. А. М. Новакович. К. Объездчиков. Т. Оладенко.
Е. Олиференко. С. К. Остроухов. Г. Н. Пасхалис. Ф. М. Перепелицын.
О. Погребной. Д. Поповкин. С. П. Потоцкий. II. Д. Похитонов. А. Пташка.
М. А. Рабиновнч. К. Ф. Рогаский. М. Резников. И. П. Самохвалов.
И. И. Скопивой. А. Скрыпка. И. Сологуб. Г. В. Соколов-Бородкип.
К. В. Соколов-Бородкип. Г. А. Ставрович. Т. Стрижевский. К. Ступак.
II. Танцюра. Ф. А. Теплов. Б. А. Тихонов. II. Федоров. К. Чалый.
Э. Чепеленко. А. А. Шафонский. Ф Шипаш. С. М. Шмаков. И. М. Эдельман. Н. Е. Эмануэль. А. С. Эрдели, Е. Я. Эрдели. К. II. Эрдели. Д. II. Яровой.

ПРИЛОЖЕНИЕ II.

МНЕНИЕ 24 ГЛАСНЫХ (к журналу заседания 1 апреля 1865 г.)

1865 года марта 31 дня, в чрезвычайном заседании бобринецкого уездного земского собрания возник вопрос, по которому мы нижеподписавшиеся гласные бобринецкого уезда считаем необходимым высказать наше мнение.

Повестками гг. мировых посредников и местного полицейского управления, гласные бобринецкого уезда приглашены прибыть на 31 марта в земское собрание для выбора председателя и членов уездной управы. Заседание открылось словами г. председателя собрания, который объявил, что по случаю неутверждения г-м. начальником губернии председателя и членов управы, избранных в прежнем собрании, закрытом 10 же марта, он, г. председатель предлагает приступить к избранию в эти должности других лиц. Одним из гласных был сделан вопрос, вследствие какого распоряжения открыто настоящее чрезвычайное собрание, так как при этом не было предъявлено никаких документов; а между тем чрезвычайные собрания, на основании 79 ст. положения, открываются только с разрешения г. министра внутренних дел. Г. председатель возразил, что собрание открыто и выборы предложены на основании телеграммы начальника губернии, содержание которой, однако же, сообщено не было. Находя такое словесное объяснение г. председателя недостаточным, мы обратились к нему с просьбою предъявить означенную телеграмму, но ее на лицо не оказалось. Поэтому г. председатель распорядился доставлением телеграммы, а до тех пор предложил прочесть объявление Херсонского губернатора. На первых строках объявления этого указывается на то, что сельские обыватели не знали на съездах для чего выбирали гласных, а в собрании гласные не знали для чего они выбраны. Далее указывается, что сельские гласные желание свое быть выбранными предъявляли, как требование. По долгу совести и правды, мы не можем не заявить, что сельские гласные бобринецкого уезда никаким поступком не выразили непонимания своего назначения и желание свое быть выбранными в члены управы и в губернские гласные выражали, не непременным требованием, но скромно, хотя и настойчиво и с сознанием дарованных прав. По прочтении принесенной телеграммы, следующего содержания: „производите новые выборы председателя и членов управы 31 марта», г. председатель снова предложил приступить к выборам. Не видя из этой депеши какого рода решение последовало на мнение сельских гласных, избранных в первом земском собрании в члены уездной управы и при том, имея в виду, что по ст. 48 Положения утверждается начальником губернии один только председатель, а об утверждении и увольнении членов в положении вовсе не упоминается, мы просили г. Председателя объяснения и сообщения нам документов, по этому предмету. Г. председатель возразил, что кроме означенной телеграммы, он не имеет более никаких данных. При этом он передал нам снова ту же телеграмму, для прочтения частным образом. Оказалось, что телеграмма была прочитана прежде громко не вся; окончание ее было следующее: „устраните неурядицу, гласных уведомьте своевременно, подробности почтою». Содержание полной депеши тоже не определяло назначения собрания порядком, установленным 79 ст. Положения, а замечание в ней об устранении неурядицы ясно указывало на нарушение будто бы порядка, в заседаниях бывшего собрания, в которых, по убеждению членов, были в точности соблюдены все правила Положения. Иначе, на основании примечания к 66 ст. правил порядка приведения в действие Положения о зем. учрежд., это нарушение должно было быть представлено на разрешение 1-го Департамента Правительствующего Сената. В конце депеши, сообщенной начальником губернии 19 марта, упоминается о присылке почтою подробностей, которые по прошествии 12 дней, до дня заседания, могли не прибыть только по какому-нибудь особенному обстоятельству, за разъяснением которого мы просили г. председателя обратиться телеграммою к г-ну начальнику губернии. Отказав нам в просьбе нашей, г. председатель предложил приступить к баллотированию следующего вопроса: достаточно ли или недостаточно предъявленной нам депеши, для того, чтобы приступить к избранию новых членов в управу. Баллотировкою решено было большинством 56 шаров против 24-х приступить, безотлагательно к выбору новых членов; но так как меньшинство заявило желание остаться при мнении, то остальные члены собрания предложили приостановить новое баллотирование впредь до прочтения мнения.

Вследствие всего вышеизложенного мы нижеподписавшиеся, принимая во внимание:

1)  может ли само собрание постановить увольнение   тех  лиц, которые, изъявив желание быть,  баллотированными, отказываются непосредственно  по их   избрании; ибо на этом основании не была произведена перебаллотировка членов в предыдущем съезде.

2)   В телеграмме начальника губернии не указано, ни на основание  уничтожения первых выборов, ни на разрешение чрезвычайного собрания порядком определенным 79 ст. положения, а указано только на происшедшую неурядицу,   без  объяснения в чем она заключалась; сведения же по этому предмету не получены еще по прошествии 12 суток.

3)  По производстве самого баллотирования, но случаю разделившегося   мнения о выборе новых членов, большинство оказалось противного нам убеждения; а потому, хотя открытие настоящего собрания последовало без предъявления нам документов и оснований, могущих объяснить его законность; — но, имея в  виду результат баллотировки, мы мнением своим полагаем: приступить   безотлагательно   к выбору новых членов Управы, на основании одной только сообщенной нам депеши Начальника губернии.—Но вместе с тем мы просим Председателя обратиться к Начальнику губернии телеграммою за разрешением наших сомнений о неправильности открытия собрания и разъяснения неурядицы нашего предыдущего съезда, дабы отклонить возможность ее повторения. Мнение это мы просим представить на разсмотрение губернского собрания и сообщить в копии г-ну начальнику края и г-ну министру внутренних дел.

Подлинное подписали: А.Диков, Н.Эрдели, А.Новакович, П.Ставрович, П.Булацель, Л. Шафонский, И.Богданович, Н.Эмануэль, В.Богданович, Е.Эрдели, К.Абертасов, А.Эрдели, О.Любович, П.Зеленый, Д.Михалчи, И.Скопиной А.Скруссер, К.Михальча, А.Адабаш, П.Похитинов, М.Албул, Д.Поповкин Е. Олиференко и И.Крамаров.

Первые выборы управы в нашем земстве получили громкую

известность, благодаря своим исключительным результатам и обстановке¹³. В скором времени в нашем же земстве разыгралась и другая история, также облетевшая всю земскую Россию. История эта—неутверждение в должности председателя управы П.А.Зеленого, — обратила на себя тем большее внимание, что это был первый случай неутверждения не только в нашем уезде, но и во всей России¹⁴.

П. А. Зеленый, имя которого не сходило со страниц журналов земских

собраний с момента открытия их в течение 40 лет, был избран при открытии земства членом, а полгода спустя, после отказа от должности председателя Б.А.Тихонова, был избран председателем уездной (тогда Бобринецкой) управы.

История неутверждения г. Зеленого разсказана довольно подробно в воспоминаниях М.К.Хороманского, который передает ее следующим образом:

,Губернатор Кл—ин отказался утвердит 3-го, не объясняя причины такого отказа. Так как все формальности и обрядности, требуемые законом при выборах, были в точности соблюдены, то причиной отказа мог быть только вопрос о так называемой, благонадежности. Всем знавшим более или менее близко З-го было хорошо известно, что он человек вполне легальный и ни в какие политические авантюры не пускавшийся. И вдруг такой сюрприз

земства, — выбор его не одобрен. Сперва это всех озадачило, хотя и было известно, что губернатор Кл—н не благоволил к З-му за его критические отношения к некоторым действиям губернской администрации и появлявшияся в этом смысле газетные статьи и заметки, автором которых считали тоже 3—го. Кл—н, как и многие администраторы того времени, не признавал за обывателями права на критику его действий. Хвалить и славословить до самозабвения дозволялось, но хулить—отнюдь! Пускавшихся в критику, а тем паче в печати, относили к разряду неблагонадежных, которых надлежало смирить, как людей ,,безпокойных»..Как водится в провинции, приспешники губернатора, чтобы прислужиться, не упускали случая довести до сведения своего начальника о малейшем проявлении „безпокойства» со стороны впавшего в немилость фрондирующего обывателя.

„Та же история повторилась и в отношении 3—го, и когда он в первом земском собрании, назначенном в марте 1865 года для выборов, сказал речь, в которой коснулся настоящих и будущих задач земства и его значения в будущем, то губернаторские приспешники поспешили передать своему начальнику общее содержание речи, не поскупившись при этом на искажения и комментарии. Почти одновременно с этим инцидентом появилось в рукописи и ходило по рукам в многочисленных копиях в Херсоне и других городах небольшое стихотворение под заглавием „Фонтан земских слез». Стихи были сатирического содержания, и темою для них послужил недавно устроенный в Херсоне фонтан. Это было до введения земских учреждений, когда постройка разных дорожных сооружений и зданий, относимых на средства земского сбора, лежала на обязанности губернской администрация и обыкновенно сдавалась с подряда разным предпринимателям, не редко на весьма выгодных для них условиях, но за то подрядчики в знак признательности должны были украшать губернский город, конечно в пределах возможного, и согласно указаниям губернатора. Кл—н задумал устроить в Херсоне небольшой водопровод, преимущественно для противопожарных целей, а кстати к водопроводу приурочить и фонтан, соединив таким образом приятное с полезным. Средства для осуществления этой затеи пожертвовал какой-то подрядчик, которому было недавно сдано в аренду на довольно продолжительный срок и на выгодных для него условиях содержание переправы через реку Буг близ города Вознесенска. Таким образом, пожарный водопровод и фонтан в Херсоне были устроены за счет земского сбора. Это обстоятельство и подало автору упомянутых выше стихов удачно назвать херсонский фонтан губернатора Кл—на—„фонтаном земских слез». Досужая молва приписала эту эпиграмму перу 3—го, что еще более вооружило против него губернатора.

„Наконец, к довершению всего, в сентябрьской сессии во время которой 3—ый был избран председателем уездной управы, —он представил собранию доклад о Вознесенской переправе через Буг и весьма обстоятельно доказал, что условия, на которых сдана переправа, крайне не выгодны для земства и находил необходимым подробно разследовать это дело. Особая комиссия занялась этим вопросом и, изучив его во всех деталях, признала, что контракт на отдачу Вознесенской переправы наносит значительный ущерб интересам земства, и решила представить это дело на окончательное разсмотрение губернского земства, так как дорожные сооружения и переправы находились в его ведении, а контракт был заключен губернскою администрациею еще до введения земских учреждений и заключен на продолжительный срок. Такое постановление собрания вызвало большую сенсацию, а инициатива приписана 3—му.

«Понятно, что губернатор Кл—ин не оставался в долгу и приуготовил для З—го целый ряд сюрпризов. Решено было 3—го, как человека «безпокойного», «изъять» на время из Елисаветградского уезда и, отдать под надзор полиции, сослать на житье в городок Очаков (Херсонской губ.) Но генерал  губернатор Коцебу, а также окружной жандармский генерал Черкесс несколько иначе взглянули на это дело, и З-ый  остался не только в своем уезде, но и в земской управе. Однако, губернатор Кл—ин не согласился утвердить его в должности председателя земской управы и предложил произвести новые выборы, для чего созвал экстренное земское собрание. Между тем З-ый фактически исполнял должность председателя несколько месяцев, так как управа нашла возможным созвать собрание в апреле 1866 года, во время Георгиевской ярмарки в Елисаветграде. В собрание явились почти все гласные, зал был переполнен публикой в числе которой было много земских людей из других уездов. Открыв собрание, председатель К.В.Соколов-Бородкин предложил приступить к выбору председателя управы. Многие из гласных потребовали слова и в своих речах высказали сожаление и недоразумение по поводу отказа губернатора признать выбор З-го, которого собрание признает вполне достойным и легальным земским деятелем. Когда прения окончились, собрание огромным большинством голосов против двух отказалось производить новые выборы, подтвердило свой прежний выбор, и затем собрание было закрыто.

«Несмотря на то, что собрание вновь подтвердило первый свой выбор, губернатор Кл-ин и в этот раз не утвердил З-го и представил это дело внутренних дел. Скрипели перья и шла продолжительная переписка. Инцидент по поводу выборов З-го рассматривался в комитете министров, где в конце концов вопрос решен был в таком смысле, чтобы сено было цело и овцы сыты; дабы поддержать авторитет губернаторской власти, выбор З-го так и остался неутвержденным, но 3—ый продолжал фактически оставаться  председателем земской управы и писался исправляющим должность. К концу первого трехлетия губернатор выбыл в Сенат (впоследствии заведывал гражданской частью на Кавказе и был членом Государственного Совета и этом звании умер в Петербурге), а так как 3— ый был избран на ту же, должность на второе трехлетие, то новый губернатор Старынкевич утвердил выбор без всяких затруднений».

Рассказ г.Хороманского, в общем совершенно верно передающий ход дела, нуждается в некоторых дополнениях и исправлениях. Согласно этому разсказу, неутверждение П. А. Зеленого объясняется тремя причинами: общей его репутацией, как неблагонадежного человека, произнесением речи при открытии земских учреждений и выступлением в собрании против губернской адшнистрации по поводу ее неправильных и убыточных для земства действий.

Г. Хороманский решительно отрицает какую бы то ни было причастность П.А.Зеленого к нелегальной деятельности, которая могла, бы оправдать его репутацию «неблагонадежного» и полагает, что на него косо смотрели вследствие прикосновенности его к литературе. Действительно, II.А.Зеленый стоял всегда близко к печати вообще, а в «С.Петербургских Ведомостях» (редакции Корша) был членом редакции и впоследствии сам издавал «Одесский Вестик». Обладая недюжинными литературными способностями, он часто брался за перо, чтобы описать те или иные непорядки, а иногда сочинить и колкую эпиграмму. Деятельности П.А.Зеленого, как чисто земской, в которой его заслуги неоценимы, так и литературной, мы надеемся посвятить в будущем отдельный очерк, а теперь пока ограничимся сказанным и только несколькими страницами далее приведем те его полемические стихотворения, которые имеют ближайшее отношение к интересующему нас вопросу. Но во всяком случае можно решительно заявить, что литературная деятельность П.А.Зеленого не давала оснований для его неутверждения.

При открытии земских учреждений действительно была сказана П.А.Зеленым речь. К сожалению, полного текста этой речи нам не удалось найти, но о ней можно судить по следующим заключительным ее словам: «пойдем вперед с верой и светлой надеждой, что наш путь и отведенное нам поле будут расширяться и то вслед за уездными и губернскими земскими учреждениями последуют земские учреждения государственные».

Как видно из этих слов, П.А.Зеленый лишь чрезвычайно осторожно повторил возникшую в обществе в связи с освобождением крестьян и введением земских учреждений, мысль о необходимости так называемого «увенчания здания». Но мысль эта, настойчиво выражавшаяся вначале 60-х г.г., например в адресе тверского дворянства, уже потеряла значительную долю своей остроты в 1865 г., когда выяснилось, что правительство после подавления польского возстания не только не пойдет далее земской реформы, но и во многом готово отступить назад.

Действительно, в 1865 году было лишь два заявления о необходимости продолжить преобразования вплоть до созыва народного представительства. Первое, имевшее место в январе, до открытия земских учреждений, принадлежало московскому дворянству и исходило от группы лиц, добивавшихся закрепления политических прав для дворянства в форме конституционно-аристократического или, как тогда выражались, олигархического правления. Второе возникло в С.Петербургском земстве, по инициативе царско-сельского предводителя дворянства А.П.Платонова (из той же группы «олигархов») предложившего ходатайствовать о созыве «центрального земского собрания». Петербургский губернский предводитель дворянства гр. А.П.Шувалов, присоединяясь вполне к мысли Платонова, находил неудобным в данный момент возбуждать об этом ходатайство, в виду ответа Александра II на адрес московского дворянства¹⁵.

«Я признаю вполне, говорил гр. Шувалов, что немыслимо, чтобы отдельные земства в России представляли собой какие то оазисы или волшебные круги, внутри которых процветала бы правда, свобода слова, самостоятельность и порядок в делах, между тем как вокруг напирал бы на них старый недуг—административный произвол. Напротив, я вполне убежден, что с открытием в России первого земского собрания началась и борьба с административным произволом—борьба безпощадная, борьба окончательная... но я не вижу причин, однако же, чтобы нам просить о том, чего Россия испрашивала уже не один раз, о том, что каждому известно, что мы все желаем, о том, наконец, что не может не быть».....

Земское собрание почти единогласно выразило сочувствие предложению Платонова, но постановило воздержаться от возбуждения ходатайства  о созыве центрального земского собрания¹⁶.

Мы привели предложение Платонова,  слова гр. Шувалова и постановление петербургского земства нарочно для того, чтобы сопоставить их с чрезвычайно осторожными фразами П.А.Зеленого о «земских государственных учреждениях» и прийти к выводу, что не в этих фразах, к тому же не записанных в журнал, надо искать причину неутверждения П.А.Зеленого.

Остается третья, указанная г. Хороманским, причина—выступление в земском собрании против действий губернатора. По-видимому ее и следует признать главным мотивом неутверждения Зеленого, первые же две, если они и приводились, то должны были лишь замаскировать действительное основание неприязненных отношений губернатора к Зеленому. Разсказъ г. Хороманского совершенно подтверждается заявлением покойного уже земского деятеля Н. А. Бошняка, собственноручно им написанным в виде предисловия к тому стихотворению «Фонтан земских слез», о котором говорил г. Хороманский. Это стихотворение вместе с другим, посвященным полемике с губернским предводителем дворянства Е. А. Касиновым, мы нашли среди бумаг покойного Н. А. Бошняка. Так как Касинов, избранный председателем губернской управы, в деле о неправильной и убыточной для земства сдаче губернатором вознесенской переправы, стал на сторону губернатора, то Зеленому пришлось вести борьбу и с губернатором и с Касиновым. Поэтому, предисловие, составленное Н.А.Бошняком к тетрадке полемических стихотворений по адресу губернатора и Касинова, начинается с характеристики последнего в следующих выражениях:

„До 1864 года Е. А. Касинов, бывший предводителем дворянства, придерживался либеральных убеждений, хотя и искал губернаторского места. В 1864 г., будучи выбран кроме того председат. губ. зем. упр., Касинов сошелся с губернатором II.Н.Клушиным и стал продавать последнему земские интересы, за что ему было обещано место губернатора.

В 1865 г. Елисаветгр. земская управа, руководимая членом ее, избранным затем председателем, П.А.Зеленым, возбудила вопрос о неправильной отдаче Вознесенской переправы подрядчику Соломону Гурфинкелю. Выяснено было из дела, что по распоряжению Клушина за устройство переправы через Буг в Вознесенске уплачено было из земских сумм, лишних до 15 тысяч рубл. с тем, чтобы за эту сумму Сол. Гурфинкель устроил фонтан на Потемкинском бульваре в Херсоне. Елисаветгр. управа предложила зем. собранию взыскать эти 15000 судебным порядком с губернатора Клушина. Собрание приняло предложение уезд. управы и дело перешло в губ. управу для доклада губ. зем. Собранию. Губ. управа, руководимая Касиновым, в своем докладе обрушилась на Елисавет. управу (и губ. собрание отклонило это предложение), а Клушин, в ответ на представление об утверждении Зеленого председ. уезд. зем. управы— ничего тогда не ответил, после же закрытия губ, зем. собрания ответил, что утвердить не может. Во время заседаний Херсон. губ. зем. собрания в конце октября и начале Ноября 1865 г. члены оппозиции были недовольны действиями губ. управы в особенности Касинова (Князь В. Кудашев, Л. Хорват,  и другие. 1 Ноября за общим чаем было написано экспромтом П.А.Зеленым стихотворение, сделавшееся в тот же день известным, а впоследствии читанное в  засед. Государ. Совета, когда последний разбирая жалобу П. А. Зеленого на неутверждение его председат. Елисаветград. управы без объяснения причин.»

Таким образом, в разсказ г. Хороманского приходится внести лишь ту поправку, что стихотворение «Фонтати земских слез» было действительно написано П. А. Зеленым, а не приписано лишь ему «досужей молвой», и что оно написано гораздо позже по времени, чем указывает г. Хороманский, так как из содержания стихотворения уже видно, что в момент его написания вопрос о неутверждении Зеленого, если и не был уже решен, то уже предрешался губернатором. Вот и текст стихотворения:

В тени дерев фонтан журчит,

С Днепра зефир душистый веет,

А на скамеечке сидит

Наш воевода и грозит

Тому, кто вздумал иск затеять.

Фонтан журчит в тени дерев,

А воевода озлобленный

Так говорит: „пусть изумленный

„На радость множеству ослов, „

Пусть подождет теперь Зеленый!»

„Пусть подождет, пока пошлю

„Я утверждающее слово!...

„Скорее руку отрублю,

 „Скорее честным Касинова,

„При честных людях назову».

„Шуми и брызжи через край

„Фонтан—моей свидетель славы!

„Шуми, меня не забывай,

„И без меня напоминай

„О Вознесенской переправе!...»

«Затеял иск – и на меня!

«Забыть, что воеводы правы

«Всегда у нас! Забыть, что я

«Чрез Касинова все творя,

« Имею друга в их управе!...

«Он иль с безумной головой,

«Иль смел и честен!! Понимаю

«Такие чувства я порой,

«Хотя давно, давно - Бог мой!-

«Я их уже не разделяю!...»

Так воевода разсуждал

На земство наше озлобленный...

 Фонтан в тени дерев журчал,

А мимо по грязи шагал

Зеленый Павел дерзновенный.

Фонтан журчит в тени дерев

И шепчет: „только уберется

„Отсюда Клушин, Касинов

„Сейчас как флюгер повернется

„В другую сторону—ко мне

„Мечтать в вечерней тишине

„Придет Гурфинкель Соломон,—

 „Но нет изменится и он!"

По словам Н. А. Бошняка стихотворение это читалось в заседании Государственного Совета, разбиравшего жалобу на неутверждение Зеленого. Вернее указание Хороманского, что дело о неутверждении Зеленого слушалось в комитете министров.

Так как это неутверждение было первым случаем в земской и правительственной практике и еще не были предусмотрены все последствия, связанные с неутверждением, то, как это отмечает и г. Хороманский, неутверждение губернатором П.А.Зеленого, не лишило последнего возможности фактически исполнять обязанности председателя управы, так как собрание для новых выборов председателя было созвано лишь через 6 месяцев после неутверждения выборов.

Экстренное собрание состоялось 23 апреля 1866 г. и имело очень бурный характер. Прежде всего возникли споры с председателем относительно того можно ли касаться причин неутверждения г. Зеленого. Председатель заявлял, что он не допустит никаких разсуждений, так как в предложении губернатора об открытии собрания точно определен круг его действий. На это гласные А.А.Шафонский и Е.Я.Эрдели горячо возражали, при чем первый доказывал, что избрание без прений о том, как и каким образом избрать, будет не что иное, как жребий, что противно чести и долгу присяги, и привел пример, вызвавший, по замечанию журнала, общее сочувствие: «это значило бы дозволить сшить сюртук, не дозволяя разсуждать о качестве сукна". Гл, Е. Я. Эрдели заявлял, что собрание при том положении, в какое его хочет поставить председатель, будет походить на инструмент, издающий лишь тогда известный звук, когда его ударят по клавишам. Гл. А.А.Де-Карьер сказал, что он не может допустить, чтобы собрание состояло из пешек, которые в деле выборов действуют безсознательно. Гл. князь Кудашев и Ипполит Келеповский настаивали на объяснении причин неутверждения Зеленого.

Председатель несколько раз делал перерыв, но, с возобновлением собрания, возобновлялись и споры с председателем. Гл. Шафонский заявил, что он не считает удобным избирать кого либо другого в председатели управы и предлагает собранию вновь подтвердить свое первое постановление об избрании г. Зеленого. Председатель ответил, что он может допустить это лишь при условии, что все остальные откажутся от избрания. Гл. Шафонский возразил, что он считает такое заявление оскорблением не только личности г.Зеленого, заслужившего общее доверие, но и всего собрания. Гл. Диков, подтверждая сказанное Шафонским добавил, что он считает оскорблением для г. Зеленого баллотирование его вновь не только последним, но даже первым.

Дружная защита нарушенных, как тогда казалось, прав собрания захватила и крестьян. Они очень горячо стояли за Зеленого, а гласный Албул заявил: мы выбрали председателя и, если он неугоден губернатору, то пусть назначает другого, а мы присягали и не можем избирать другого, так как этот нам любезен».

Только один гласный, Андр. Христиан. Агте, находил, что закон, предоставляющий утверждение, вмещает в себе и понятие о праве неутверждения и что по нашим законам правительственные лица не ответственны перед обществом и потому не обязаны объяснять причины неутверждения. Но этот единственный голос, как быт предвосхитивший все последующие по этому вопросу правительственные взгляды и распоряжения, потонул в общем хоре возбужденных речей гласных, отстаивавших свои права. В конце концов, по требованию гласных, была избрана особая комиссия для приготовления доклада собранию из следующих лиц: А.Дикова, А.И.Дафонского, Е. Эрдели, А. X. Агте, Н.Эмануэля, П.Похитонова, М.Ломаковского, Ф.Теплова, Пасхалиса и М. Албула.

25 Апреля собрание заслушало следующий доклад комиссии: «П. А. Зеленый 13 сентября 1865 г. избран председателем управы большинством 31 избир. против трех неизбират. голосов, с соблюдением при том всех законных условий, указанных в Положении и в правилах о приведении его в действие. Избрание это — было пятое заявление общественного к нему доверия, постоянно выражавшегося значительным большинством голосов. После этого г. Зеленый в течение 8 месяцев ничем не поколебал оказанного ему обществом доверия и комиссия полагает, что избрание председателем П.А.Зеленого настоящее чрезвычайное собрание может подтвердить новым постановлением, прося г. губернатора об утверждении этого постановления».

Собрание большинством 68 против 3 приняло этот доклад комиссии.

Дальнейший ход дела известен из разсказа г. Хороманского. П.А.Зеленый оставался неутвержденным «и. д. председателя» до ухода губернатора Клушина, а заместитель последнего, Старынкевич, пробывший очень недолго губернатором, не только утвердил Зеленого, но и установил вообще очень корректные отношения с земством.

II.

Выше мы говорили, что П.А.Зеленому приходилось вести борьбу не только с губернатором, но и с его защитником в лице губернского предводителя дворянства и председателя губернской управы д. с. с. Егора Александровича Касинова. Следы этой борьбы, по крайней мере литературные, мы и находим в нескольких стихотворениях, заботливо сохраненных покойным Н.А.Бошняком.

Прежде чем привести эти стихотворения, имеющие гораздо больше значения

по крайней мере литературные, мы и находим в нескольких стихотворениях, заботливо сохраненный покойным Н.А.Бошняком. Прежде чем привести эти стихотворения, имеющие гораздо больше значения как характеристики действующих лиц и времени, чем литературных достоинств, считаем не лишним сопоставить несколько отзывов, идущих от разных лиц о г.Касинове, против которого была направлены полемические стрелы П.А.Зеленого.

Отзыв Н.А.Бошняка мы уже знаем, по его словам, г. Касинов до 1864 г. придерживался либеральных убеждений и лишь в этом году стал изменять им под влиянием обещанного места губернатора.

П. А, Зеленый дает о нем еще более неблагоприятный отзыв заставляющий усомниться и в его либерализме до 1864. По словам П.А.Зеленого, г.Касинов будучи вызван перед освобождением крестьян в Петербург, «агитировал» за освобождение крестьян без земли и с этой целью задавал «кому нужно» обеды и ужины, о которых не мало печаталось в газетах и даже в «Современнике». На эти пиршества, как потом оказалось, в заседании херсонского дворянства, было издержано дворянских сумм 30 тыс. р.»¹⁷

По свидетельству г. Хороманского:

„Касинов был человек умный, способный и энергичный, с большим честолюбием, а лица, близко его знавшие, говорили, что, по своим убеждениям, он не был земским человеком и на службу свою в земстве смотрел, как на лестницу, по которой удобнее будет подняться выше. Действительно, Касинов не долго пробыл в должности председателя губернской управы и был назначен на должность губернатора в Минскую губернию. Вероятно, на этом не кончилась бы его служебная карьера, если бы не внезапно постигшая его смерть (Касинов умер в Минске от карбункула). Председательствуя в земском собрании, он руководил прениями с большим тактом и умением. Касинов, обладая хорошим даром слова и недюжинными способностями, умел из продолжительных прений делать краткое, но весьма обстоятельное заключительное резюме.

Кстати, говоря о Касинове, продолжает г. Хороманский, я должен прибавить, что одною из главных заслуг его не только для Херсонской губернии но и для всего Новороссийского края, является учреждение в Одессе херсонского земского банка, оказавшего впоследствии большие услуги землевладельцам этого края и чуждого спекулятивного характера, присущего акционерным кредитным учреждениям. Со стороны Касинова было проявлено много энергии и затрачено много труда на осуществление этого полезного для края учреждения.¹⁸

Чтобы дополнить эти краткие и, быть может, не совсем безпристрастные характеристики, приведем еще один отзыв, на который мы случайно натолкнулись, прочитывая «Дневник старого врача» знаменитого хирурга Н.И.Пирогова, состоявшего в конце 50-х годов попечителем одесского учебного округа. Разсказывая о том, как газета «Одесский Вестник», цензурировавшаяся по поручению его двумя профессорами лицея, перед освобождением крестьян издалека коснулась „этого горючего материала», т. е. отмены крепостного права, Н.И.Пирогов пишет в своем дневнике:

„Боже мой, поднялась, какая тревога! Несмотря на самые глухие, самые неопределенные намеки о некоторых выгодах улучшения крепостного быта (как называли тогда официально предстоящую эманципацию), полетели на меня в Петербург с разных сторон доносы. Два из них, самые главные, были потом пересланы мне: один из министерства внутренних дел, а другой из министерства народного просвещения. Первый настрочев был на 5листах губернским предводителем дворянства. Имя этого почтенного деятеля я уже позабыл, да, по правде оно не стоило того, чтобы о нем помнить. Там я сравнивался, буквально, с Маратом, Прудоном и т.п.¹⁹

По видимому отзыв Н. И. Пирогова относится к г. Касинову.

Теперь перейдем к самим стихотворениям. Первое из них, озаглавленное „Чудо 25 октября 1865 г. «снабжено следующим вступлением Н. А. Бошняка:

«В этот день, припертый к стене оппозицией, Е, А. Касинов, жаждавший губернаторства, решился разгромить раз навсегда своих врагов и сказал мерзейшую речь против либералов, (по отсутствию стенографа речь эта не записана) назвав их в одном месте речи «краснозелеными».

Молчало собранье:—

На кафедру шел Касинов..²⁰

Он миг колебался,

Потом ободрялся,

Увидевши много ослов...

Закинувши взоры

На полные хоры,

Он руки в карман заложил;

Затем кашлянувши

И гадко зевнувши,

Он красно-зеленых бранил....

Молчало собранье,—

А он в назиданье,

И желчь, и каменья и грязь

Бросал в вольнодумцев,

Желая безумцев

Побить навсегда один раз.

Но речь ту покуда

Изрек он, как чудо

Свершилось у всех на глазах:

Свершилось так скоро,—

Все вместо Егора

Осла увидали в штанах.

И грязь и каменья

И все оскорбленья,

Что он в либералов бросал,

Повисли на длинных,

Ушищах ослиных...

Такой сотворился скандал!

Следующее стихотворение П.А.Зеленого имеет заглавие «Дворянские Гектор и Андромаха перед выборами» и, надо полагать, имеет в виду г. Касинова и его супругу, якобы беседующих после произнесения речи, о которой упоминалось в предыдущем стихотворении.

Для чего ты прежний путь оставил?

Для чего ты эту речь составил,

Думая побить своих врагов?

Эта речь к вреду лишь послужила,

Эта речь тебя лишь уронила,

Показав, что ты из медных лбов...

Г е к т о р .

Слез не лей, супруга дорогая,

В либералов гнев свой устремляя,

Правда, я занесся далеко—

Ничего, однако ж! я уверен

Остаюсь, что план мой не потерян

И что цель достигнется легко!..

Андромаха.

О, к чему победой ослепляться!

Черных все положат, может статься,—

И тогда что будем делать мы?...

Не греметь твоим речам уж боле,

И мундир твой пропадет от моли,

Почернеют белые штаны...

Г е к т о р .

Не печалься! дерзкие стремленья

Опрокину я! И пораженье

Нанесу тяжелое врагам!—

В ожиданьи ж будущей победы

Пусть вкусные готовятся обеды—

Ты об них приказ дай поварам!!—

Противники П. А. Зеленого также не оставались в долгу и сочинили на него «Эпиграмму», которую Н. А. Бошняк сопроводил следующим замечанием: «ее приписывают В. И.Мазараки и А.С.Эрдели с поправками Касинова». Эпиграмма гласит следующее:

Потом, по прихоти Зевеса,

В управу призвали меня.

В делах не смысля ни бельмеса,

Покрыт фригийским колпаком,

В ней красным сделался зверьком...

Затем опять, порой угрюмый,

Порою резвое дитя,

Зеленым очутился я

из красного... В губернской думе

Теперь какой приму я цвет?—

Цвет грязный — был ему совет.

Эпиграмма эта имеет подпись „Касиновист». На нее последовал со стороны II.А.Зеленого следующий «ответ Касиновисту»:

Чтоб принял я на время заседаний

Дворянского иль земского собраний

Цвет грязный. Твой совет хороший, и вполне

Я для тебя его полезным постигаю....

Там, где все ложь, да темнота, да грязь,

Цвет красный, цвет зеленый, — понимаю —

Бросаются и колют больно глаз,

И яркой чистотой своею ненароком

Являются живым, мучительным упреком.

Наконец, имеется еще второй ответ на эпиграмму касиновиста, под названием «Эпиграмма ответная», но мы не находим нужным его приводить, так как она значительно слабее и грубее первого и, к тому же, по замечанию Н.А.Бошняка, лишь приписывается П.А.Зеленому.

На этом обрывается нелишенная по нашему мнению интереса страничка, показывающая какие литературные состязания происходили, между делом, у первых наших земцев.

Димитрий Горшков.

Уже несколько раз мы упоминали имя Николая Алексеевича Бошняка, указывая, что некоторые сообщаемые в наших очерках сведения почерпнули в его бумагах, переданных в наше распоряжение. Н.А.Бошняк имел такое крупное значение в земской жизни, что мы считаем уместным теперь же посвятить ему несколько слов, хотя его деятельность началась и не с первого трехлетия земских учреждений, которое мы теперь главным образом имеем в виду, а со следующего.

Н.А.Бошняк - потомственный дворянин Херсонской губернии, по окончании гимназии, поступил в 1855 году на военную службу и в чипе штабс-капитана вышел в отставку. В 1868 году он был избран гласным елисаветградского уездного земства, а затем в том же году и губернского, и с тех пор безсменно каждое последующее трехлетие переизбирался уездным и губернским гласным. С 1871 он состоял членом уездной управы, а с 1876 по 1877 занимал должность ее председателя. С 1877 он избирается членом херсонской губернской земской управы и остается в этой должности в течение 23 лет вплоть до своей неожиданной смерти, последовавшей в 1900 году. Кроме того, Н.А.Бошняк избирался членом губернского училищного совета, членом правления Елисаветградского земского реального училища, почетным мировым судьей, при чем выполнял обязанности председателя съезда и замещал участковых судей, членом отделения крестьянского поземельного банка и членом наблюдательного комитета херсонского земского банка.

Уже и одного этого перечня должностей и обязанностей видно, как сложна, разнообразна и значительна была деятельность покойного. Тридцать два года такой деятельности сделали Н.А.Бошняка незаменимым работником, вооруженным детальным знанием всех сторон и потребностей местной жизни. В земском деле, по отзывам его сотоварищей, ему одинаково хорошо были знакомы все отрасли, а превосходная память давала возможность чуть ли не наизусть приводить в собраниях все важные постановления, как Херсонского губернского, так и Елисаветградского уездного земств. Поэтому ему давались очень важные и ответственные поручения по земским делам, в виде командировок представителем земства на совещания, для поддержки ходатайств в министерствах и т. д. При всем этом II.А. обладал большой энергией, живостью и неутомимостью, что делало его незаменимым председателем всех земских совещаний, хотя бы и по специальным вопросам. Еще многие помнят его всегда убежденные и горячие и часто оригинальные речи.

Но, не ограничиваясь работой по текущим земским вопросам следы которой разбросаны во всех журналах и докладах земских собраний, Н.А.Бошняк вносил и разрабатывал доклады общего характера, касающиеся положения земских учреждений в связи с общегосударственными вопросами. Так, в 1882 году была им представлена и передана на обсуждение губернского и уездных земств записка об устранении некоторых условий,

вредящих развитию земских учреждений. Об этой записке, напечатанной, между прочим, в журнале «Земство», мы надеемся в будущем говорить более подробно, а пока скажем, что Н.А.Бошняк пришел в ней к выводу, что земства, для того чтобы успешно выполнять лежащие на них обязанности, должны ходатайствовать о реорганизации волостного и сельского управлений в смысле слияния их с земскими учреждениями; об изменении порядка выбора гласных и об установлении связи гласных с избирателями путем предоставления последним права давать инструкции гласным; об обезпечении большей гласности в земском деле, о предоставлении земству большей самостоятельности в деле народного образования и т. д. В области экономической политики Н.А.Бошняк отстаивал: отмену подушной подати, организацию кредита для покупки крестьянами земли, отдачу казенной земли крестьянам без торгов, организацию сельскохозяйственных товариществ и доступного краткосрочного кредита для всех земледельцев и землевладельцев. Нельзя обойти молчанием что по его предложению, губернское собрание, вскоре после еврейских погромов в 80-х годах, постановило ходатайствовать об отмене черты еврейской оседлости и об отмене всех узаконений, которыми евреи выделяются в особые общества.

Таковы были убеждения старого земского деятеля, умевшего сочетать практику жизни с широкими общественными взглядами. Имя II.А.Бошняка в истории нашего земства займет почетное место.

Д.Г.

<<< Повернутись |Початок | Далі >>>